Чиста молитва духу

Сокровищница духовной мудрости

Когда мы стоим на молитве, то должны бодрствовать и прилежать к молению всем сердцем. Да удалится от нас всякое плотское и мирское помышление, и дух да помышляет только о том, о чем просит (сщмч. Киприан Карфагенский, 64, 221—222).

Ничто так не содействует всякому благому делу, как чистая молитва (сщмч. Петр Дамаскин, 74, 150)

. Собеседование с Богом в чистой молитве производит в душе смиренномудрие. (прп. Ефрем Сирин, 32, 230).

. Приступай к молитве и обращай внимание на сердце свое и на ум; желай, чтобы чистая молитва воссылалась тобою к Богу. (прп. Макарий Египетский, 89, 241).

. Если желаешь чистой молитвы — блюдись от гнева. (авва Евагрий, 89, 634).

. Чистая и усиленная молитва, воспламеняя и укрепляя ум монаха, соделывает его недоступным для невидимых врагов (прп. Нил Синайский, 73, 292).

Когда, стоя на молитве, будешь выше всякой другой радости, тогда (знай, что) истинно обрел ты молитву (прп. Нил Синайский, 90, 241).

Если когда достигнешь огражденного места чистой молитвы, не принимай в это время помышления о вещах, какое влагает враг, чтобы не потерять лучшего. Ибо лучше стрелами молитвы поражать его. чем беседовать с ним, когда он, предлагая нашему вниманию ничтожные вещи, ухищряется отвлечь нас от моления на него (прп. Марк Подвижник, 89, 555).

. Все роды и виды молитвы, какими только люди молятся Богу, имеют пределом чистую молитву (прп. Исаак Сирин, 58, 68).

. Без смиренномудрия не может чисто заняться молитвою к Богу (прп. Исаак Сирин, 58, 155).

Отведавший сладости молитвы бегает многолюдства, как онагр (прп. Иоанн Лествичник, 57, 227).

Доброе безмолвие добрых рождает чад любовь, воздержание и молитву чистую (авва Фалассий, 91, 325).

Два есть высочайших состояния чистой молитвы. Одно случается с людьми жизни деятельной, другое с людьми жизни созерцательной. Одно бывает в душе от страха Божия и благой надежды, другое от Божественной любви и крайней чистоты. Признак первой меры есть тот, когда собирают ум от всех мирских помыслов, творя молитвы без развлечения и смятения, и как бы Сам Бог предстоял ему, как и предстоит действительно. Признак второй — когда в самом устремлении молитвы ум бывает восхищаем Божественным и безмерным светом, и совсем не чувствует ни себя, и ничего иного из сущих, кроме Единого, любовию содевающего в нем таковое озарение. В сем состоянии, подвизаемый к уразумению словес о Боге, получает он чистые и светлые о Нем познания (прп. Максим Исповедник, 91, 178).

Молитву отцы называют оплотом духовным, без которого нельзя выходить нам на брань, чтобы не быть уязвленными копьями вражескими и отведенными в страну их. Но молитву действенную, чистую стяжать нельзя никому, если не присудит он Богу в правоте сердца, ибо Бог есть даяй молитву молящему, и научаяй человека разуму (свт. Феодор Едесский, 91, 321).

. Молитва чистая, непрестанная и непрерывная. есть стена крепкая, пристанище благостное, добродетелей охрана, страстей истребление, души благоустроенно, ума очищение, страждущим упокоение, плачущим утешение; молитва есть беседа с Богом, созерцание вещей невидимых, и тех, кои вожделевают их, удостоверение в истине их, сообращение с Ангелами, преуспеяние к добром, подтверждение уповаемого. Сию царицу добродетелей восприими, подвижниче, и всеми силами удержать в себе старайся, молись день и ночь, в благонастроении и расстройстве, молись со страхом и трепетом, бодренным и трезвенным умом, чтобы благоприятна была Господу молитва твоя; ибо Писание говорит: очи Господни на праведныя, и уши Его на молитву их (Пс. 33, 10) (свт. Феодор Едесский, 91, 332).

. Злое забвение отгоняет тех, которые, прежде достижения сердечной чистоты, покушаются взойти на самый верх молитвы чистой (прп. Илия Екдик, 91, 481).

Грозящий палкою па собак раздражает их против себя; а демонов раздражает тот, кто нудит себя чисто молится (прп. Илия Екдик, 91, 481 — 482).

Блажен тот христианин, который предстоит Богу в молитве так, что его видит Бог и он видит Бога, и чувствует, что стал вне мира, в теле ли или кроме тела, потому что он услышит неизреченные глаголы. (прп. Симеон Новый Богослов, 77, 58).

Ничто другое так, как чистая и чуждая всего вещественного молитва, не делает человека достойным собеседником Бога и не соединяет с Ним того, кто словом молится Ему нерассеянно, в духе, когда притом душа его омывается слезами, услаждается сладостью умиления и светом Духа просвещается (прп. Никита Стифат, 93, 142).

Достигший постоянного внимания и умиления в молитвах своих. разорвал уже многие цепи страстей, уже обонял воню свободы духовной. Не оставь теснин истинного молитвенного пути — и достигнешь священного покоя. в блаженном бесстрастии, вне рассеянности, душа чистою молитвою предстоит Богу, и упокоевается в Нем. (свт. Игнатий Брянчанинов, 38, 148).

Занятие молитвою есть высшее занятие для ума человеческого; состояние чистоты, чуждой развлечения, доставляемое уму молитвою, есть высшее его естественное состояние; восхищение его к Богу, чему начальная причина — чистая молитва, есть состояние сверхъестественное (свт. Игнатий Брянчанинов, 38, 153).

Будем молиться постоянно, терпеливо, настойчиво. Бог, в свое время, даст благодатную, чистую молитву тому, кто молится без лености и постоянно своею нечистою молитвою, кто не покидает малодушно молитвенного подвига, когда молитва долго не поддается ему (свт. Игнатий Брянчанинов, 38, 292).

Если же Господь сподобит положить тебе в основание молитвенного подвига незлобие, любовь, неосуждение ближних, милостивое извинение их, тогда с особенною легкостью и скоростью победишь противников твоих, достигнешь чистой молитвы (свт. Игнатий Брянчанинов, 39, 212).

Дар внимательной молитвы обыкновенно предшествуется особенными скорбями и потрясениями душевными, низводящими дух наш в глубину сознания нищеты и ничтожности своей (свт. Игнатий Брянчанинов, 39, 284).

Чистая молитва есть предстояние лицу Божию. Представший пред Богом просит прозрения и получает благодатное просвещение ума и сердца (свт. Игнатий Брянчанинов, 41, 340).

Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter

Чиста молитва духу

Сей есть Сын мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте! Бог (Отец)

Developed in conjunction with Ext-Joom.com

Если когда достигнешь огражденного места чистой молитвы, не принимай в это время помышления о вещах, какое влагает враг, чтобы не потерять лучшего.

Много может усиленная молитва праведного

И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему. Признавайтесь друг пред другом в проступках и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного. Илия был человек, подобный нам, и молитвою помолился, чтобы не было дождя: и не было дождя на землю три года и шесть месяцев. И опять помолился: и небо дало дождь, и земля произрастила плод свой (Иак.5:15:18).

Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением

Молитесь также и о нас, чтобы Бог отверз нам дверь для слова, возвещать тайну Христову, за которую я и в узах, дабы я открыл ее, как должно мне возвещать (Кол.4:2-4).

О чистой молитве

Как вся сила законов и заповедей, какие Богом даны людям, по слову Отцов, имеет пределом чистоту сердца, так все роды и виды молитвы, какими только люди молятся Богу, имеют пределом чистую молитву. Ибо и воздыхания, и коленопреклонения, и сердечные прошения, и сладчайшие вопли, и все виды молитвы, как сказал я, имеют пределом чистую молитву, и до нее только имеют возможность простираться. А от чистоты молитвенной и до внутренней, как скоро мысль переступила этот предел, не будет уже иметь она ни молитвы, ни движения, ни плача, ни власти, ни свободы, ни прошения, ни вожделения, ни услаждения чем-либо из уповаемого в сей жизни или в будущем веке. И поэтому после чистой молитвы иной молитвы нет. До сего только предела всякое молитвенное движение и все виды молитвы доводят ум властью свободы. Потому и подвиг в молитве. А за сим пределом будет уже изумление, а не молитва, потому что все молитвенное прекращается, наступает же некое созерцание, и не молитвою молится ум. Всякая, какого бы то ни было рода, совершаемая молитва совершается посредством движений; но как скоро ум входит в духовные движения, не имеет там молитвы. Иное дело – молитва, а иное – созерцание в молитве, хотя молитва и созерцание заимствуют себе начало друг в друге.

Молитва есть сеяние, а созерцание – собирание рукоятей, при котором жнущий приводится в изумление неизглаголанным видением, как из малых и голых, посеянных им зерен, вдруг произросли пред ним такие красивые класы. А он в собственном своем делании (в древн. и славян. переводах вместо слов «в своем делании» читается «в своем видении») пребывает без всякого движения, потому что всякая совершаемая молитва есть моление, заключающее в себе или прошение, или благодарение, или хваление.

Чистой молитвы достигают немногие

Как из многих тысяч едва находится один, исполнивший заповеди и все законное с малым недостатком и достигший душевной чистоты, так и из тысячи разве один найдется сподобившийся, при великой осторожности, достигнуть чистой молитвы, расторгнуть этот предел и приять оное таинство, потому что чистой молитвы никак не могли сподобиться многие, сподобились же весьма редкие, а достигший того таинства, которое уже за сею молитвою, едва, по благодати Божией, находятся и из рода в род.

От чего зависит чистота и нечистота молитвы

Молитва есть моление и попечение о чем-либо и желание чего-либо, как-то: избавления от здешних или будущих искушений или желание наследия Отцов; моление – это то, чем человек приобретает себе помощь от Бога. Сими движениями и ограничиваются движения молитвенные. А чистота и нечистота молитвы зависят от следующего: как скоро в то самое время, как ум приуготовляется принести одно из сказанных нами движений своих, примешивается к нему какая-либо посторонняя мысль, или беспокойство о чем-нибудь, тогда молитва сия не называется чистою, потому что не от чистых животных принес ум на жертвенник Господень, т.е. на сердце – этот духовный Божий жертвенник.

Что есть чис­тая и не­рас­се­ян­ная мо­лит­ва

Итак, муд­рый че­ловек, ког­да ус­трем­ля­ет ли­цо свое к то­му, что­бы стре­мить­ся к об­ре­тению че­го-ли­бо нуж­но­го и не­об­хо­димо­го, о при­об­ре­тении че­го обыч­но тос­ку­ет он с вож­де­лени­ем, не дол­жен спе­шить об­рести это, на­де­ясь толь­ко на внеш­нее слы­шание, без то­го, что­бы сна­чала уз­нать, как оно при­об­ре­та­ет­ся и что оно та­кое. В про­тив­ном слу­чае, ког­да пред­мет этот по­пада­ет в ру­ки его, не су­мев рас­познать его, он лег­ко те­ря­ет его. Но не­об­хо­димо с усер­ди­ем со­бирать све­дения об этом пред­ме­те и при­об­ре­тать бе­зоши­боч­ное зна­ние о нем; за­тем, ког­да он зна­ет, что это та­кое, он бу­дет знать, как за­ботить­ся об об­ла­дании им: к че­му имен­но дол­жен он стре­мить­ся и на что на­де­ять­ся. Ина­че бу­дет ис­кать он не­воз­можно­го и на­де­ять­ся на не­воз­можное вмес­то то­го пред­ме­та, ко­торый по­ис­ти­не дос­ти­жим для не­го.

Чис­то­та мо­лит­вы и соб­ранность ра­зума в мо­лит­ве, о че­ловек, уче­ник ис­ти­ны, есть точ­ное раз­мышле­ние о доб­ро­дете­ли, ко­торым мы усер­дно за­нима­ем­ся во вре­мя мо­лит­вы. Как чис­то­та сер­дца, от­но­ситель­но ко­торой От­цы уве­щева­ют и к ко­торой по­ощ­ря­ют, оз­на­ча­ет не то, что­бы че­ловек был со­вер­шенно без по­мыс­ла или мыс­ли или дви­жения, но то, что сер­дце его дол­жно быть очи­щено от по­роков, и что он ви­дит все доб­рым и по-божь­ему ду­ма­ет об этом – точ­но так же об­сто­ит де­ло с чис­той и не­рас­се­ян­ной мо­лит­вой. Пос­ледняя не оз­на­ча­ет, что ра­зум со­вер­шенно ли­шен ка­кого-ли­бо по­мыс­ла или блуж­да­ния лю­бого ро­да, но что не блуж­да­ет он по пус­тым пред­ме­там во вре­мя мо­лит­вы. Ес­ли он блуж­да­ет по че­му-ли­бо бла­гому, это не зна­чит, что­бы он был вне чис­то­ты мо­лит­вы, но он дол­жен раз­мышлять о не­об­хо­димом и ду­мать о том, что дос­той­но Бо­га, во вре­мя мо­лит­вы. От че­лове­ка не тре­бу­ет­ся так­же, что­бы пус­тые вос­по­мина­ния не при­ходи­ли вов­се, ког­да он мо­лит­ся, но что­бы он не ув­ле­кал­ся ими и не блуж­дал по ним. Ибо есть пло­хое блуж­да­ние и хо­рошее блуж­да­ние. Ког­да ты на мо­лит­ве, не стре­мись к то­му, что­бы вов­се не блуж­дать ра­зумом, ибо это не­воз­можно, но стре­мись блуж­дать в том, что яв­ля­ет­ся бла­гом. Ибо да­же чис­тая мо­лит­ва есть так­же блуж­да­ние в чем-ли­бо, но это блуж­да­ние прек­расно, ибо прек­ра­сен по­иск бла­га. Блуж­да­ние пло­хо, ког­да в пус­тых по­мыс­лах или дур­ной мыс­ли блуж­да­ет че­ловек и ког­да по­мыш­ля­ет он о дур­ном, мо­лясь пе­ред Бо­гом.

Блуж­да­ние хо­рошо, ког­да по Бо­гу блуж­да­ет ра­зум во все вре­мя мо­лит­вы сво­ей, по сла­ве Его и ве­личию, бла­года­ря вос­по­мина­нию о про­читан­ном в Пи­сании и проз­ре­нию в смысл бо­жес­твен­ных из­ре­чений и свя­тых слов Ду­ха. И ес­ли кто ста­ра­ет­ся свя­зать свой по­мысел от блуж­да­ния или вос­пре­тить ра­зуму сво­ему са­моволь­но вхо­дить в раз­мышле­ние о по­доб­ных ве­щах во вре­мя мо­лит­вы, то по­ис­ти­не нет дру­гого столь бе­зум­но­го, как он, ес­ли ду­ма­ет он, что та­кой вид блуж­да­ния чужд и нес­вой­стве­нен чис­той мо­лит­ве. Ибо ни по­лез­ные вос­по­мина­ния о про­читан­ном в пи­сани­ях Ду­ха, ни про­буж­де­ние в ра­зуме проз­ре­ний и со­зер­ца­ния бо­жес­твен­ных благ в час мо­лит­вы не счи­та­ем мы чуж­ды­ми чис­то­те мо­лит­вы и на­руша­ющим соб­ранность по­мыс­лов в мо­лит­ве. Что­бы че­ловек ис­сле­довал, ду­мал и сос­ре­дото­чен­но раз­мышлял о пред­ме­те мо­ления и о со­дер­жа­нии мо­лит­вы – это прек­расная мо­лит­ва, ес­ли она соз­вучна це­ли за­пове­дей Гос­по­да на­шего. Весь­ма хо­роша та­кая соб­ранность ра­зума. Ес­ли ра­зум ос­во­бож­ден от это­го и рас­тво­ря­ет­ся в бо­жес­твен­ном, или ес­ли ка­кая-то прек­расная мысль нис­па­да­ет на не­го бла­года­ря проз­ре­ни­ям Пи­саний о Бо­ге – ли­бо лич­ных проз­ре­ний че­лове­ка, ли­бо при­над­ле­жащих всей об­щи­не, проз­ре­ний в бо­жес­твен­ный Про­мысл и до­мос­тро­итель­ство, от­но­сящих­ся ли­бо к каж­до­му от­дель­но­му дню, ли­бо ко всем вмес­те – проз­ре­ний, от ко­торых сла­вос­ло­вие Бо­гу воз­бужда­ет­ся в глу­бине сер­дца, или бла­года­рение и ра­дость о ве­личии Его, о воз­вы­шен­ности сос­тра­дания Его и люб­ви Его к нам: та­кое блуж­да­ние да­же луч­ше мо­лит­вы. Ка­ким воз­вы­шен­ным и чис­тым ни бы­ло бы мо­ление че­лове­ка, это вер­ши­на вся­кой соб­раннос­ти ра­зума и прек­расной мо­лит­вы.

Ког­да ра­зум бы­ва­ет со­вер­шенно без мыс­ли или по­мыс­ла, это мол­ча­ние ра­зума, а не чис­то­та мо­лит­вы. Од­но де­ло чис­то мо­лить­ся, и со­вер­шенно дру­гое – что­бы ра­зум был умол­кнув­шим от вся­кого блуж­да­ния или проз­ре­ния в сло­ва мо­лит­вы, и что­бы ос­та­вал­ся без дви­жений. Ни один че­ловек не бу­дет нас­толь­ко не­разу­мен, что­бы бла­года­ря борь­бе и си­ле во­ли же­лать об­рести это, ибо это дар от­кро­вения ума – это пре­выша­ет ме­ру чис­той мо­лит­вы и не­под­властно во­ле. Ибо по­мимо это­го, дву­мя вы­ше­упо­мяну­тыми спо­соба­ми воз­можно ра­зуму блуж­дать в мо­лит­ве – или в по­мыш­ле­нии о про­шени­ях сво­их, или в со­зер­ца­нии ска­зан­но­го в Пи­сании и муд­ром по­мыш­ле­нии о Бо­ге, Гос­по­де все­го, ко­торое со­вер­ша­ет­ся не­ким ра­зум­ным об­ра­зом. Кто как-ли­бо по-ино­му мыс­лит о чис­то­те по­мыс­лов и соб­раннос­ти ра­зума, ду­мая, что есть дру­гой спо­соб об­рести их, тот не­дугу­ет в не­веде­нии сво­ем и ог­ра­ничен гру­бостью сво­его об­ра­за мыс­лей. Ты же, о муд­рый, не­под­вижнос­ти в мо­лит­ве не тре­буй от ра­зума, как де­ла­ют глуп­цы, ибо это­го нель­зя ожи­дать от ес­тес­тва. Но ста­рай­ся, как де­ла­ют муд­рые, об­рести прек­расные дви­жения во вре­мя мо­лит­вы, а имен­но по­мыш­ле­ние о проз­ре­ни­ях Ду­ха и утон­ченное соз­на­ние, ко­торое в час мо­лит­вы по­мыш­ля­ет об угож­де­нии во­ле То­го, Кто есть Соз­да­тель все­го: это вер­ши­на вся­кой доб­ро­дете­ли и вся­кой мо­лит­вы.

Ког­да во всем этом по­лучишь ты бла­годат­ную си­лу и уко­ренишь­ся в пос­то­ян­ном раз­мышле­нии о них, ста­нешь ты че­лове­ком Бо­жи­им, близ­ким к ду­хов­ным бла­гам, а так­же близ­ким к об­ре­тению то­го, к че­му ты не­осоз­нанно стре­мил­ся, а имен­но, к ощу­щению Бо­га, к изум­ле­нию ра­зума, уда­лив­ше­гося от вся­ких об­ра­зов, и к ду­хов­но­му мол­ча­нию, о чем го­ворят От­цы. Бла­жен ты, ибо удос­то­ишь­ся ве­ликой ра­дос­ти и ве­селия в Гос­по­де на­шем. Ему сла­ва и честь. Нас же да усо­вер­шенс­тву­ет Он поз­на­ни­ем тайн Сво­их во ве­ки ве­ков. Аминь.

Приступай к молитве и обращай внимание на сердце свое и на ум, желай, чтобы чистая молитва воссылалась тобою к Богу.

Блажен тот христианин, который предстоит Богу в молитве так, что его видит Бог и он видит Бога, и чувствует, что стал вне мира, в теле ли или кроме тела, потому что он услышит неизреченные глаголы.

Отведавший сладости молитвы бегает многолюдства, как онагр.

Когда достигнешь огражденного места чистой молитвы

Если когда достигнешь огражденного места чистой молитвы, не принимай в это время помышления о вещах, какое влагает враг, чтобы не потерять лучшего. Ибо лучше стрелами молитвы поражать его. чем беседовать с ним, когда он, предлагая нашему вниманию ничтожные вещи, ухищряется отвлечь нас от моления на него.

Два есть высочайших состояния чистой молитвы

Одно случается с людьми жизни деятельной, другое с людьми жизни созерцательной. Одно бывает в душе от страха Божия и благой надежды, другое от Божественной любви и крайней чистоты. Признак первой меры есть тот, когда собирают ум от всех мирских помыслов, творя молитвы без развлечения и смятения, и как бы Сам Бог предстоял ему, как и предстоит действительно. Признак второй — когда в самом устремлении молитвы ум бывает восхищаем Божественным и безмерным светом, и совсем не чувствует ни себя, и ничего иного из сущих, кроме Единого, любовью содевающего в нем таковое озарение. В сем состоянии, подвизаемый к уразумению словес о Боге, получает он чистые и светлые о Нем познания.

Ничто так не содействует всякому благому делу, как чистая молитва.

Собеседование с Богом в чистой молитве производит в душе смиренномудрие.

Когда мы стоим на молитве, то должны бодрствовать и прилежать к молению всем сердцем. Да удалится от нас всякое плотское и мирское помышление, и дух да помышляет только о том, о чем просит.

И во время молитвы ты увидишь ум свой подобным звезде

Ты, горячо жаждущий чистой молитвы, внимательно следи за яростным началом своей души, и, любя целомудрие, владычествуй над чревом. Не питай свое чрево хлебом до сытости и стесняй его в его желании насытиться водой. Пусть словеса Святого Духа никогда не оставляют тебя, а руками добродетелей ты должен всегда стучать в дверь Священного Писания. Тогда взойдет для тебя, словно солнце, бесстрастие сердца и во время молитвы ты увидишь ум свой подобным звезде.

Если желаешь чистой молитвы — блюдись от гнева.

Чистая и усиленная молитва, воспламеняя и укрепляя ум монаха, соделывает его недоступным для невидимых врагов. Когда, стоя на молитве, будешь выше всякой другой радости, тогда знай, что истинно обрел ты молитву.

Доброе безмолвие добрых рождает чад: любовь, воздержание и молитву чистую.

Молитву чистую стяжать нельзя никому, если не приседит он Богу в правоте сердца

Молитву отцы называют оплотом духовным, без которого нельзя выходить нам на брань, чтобы не быть уязвленными копьями вражескими и отведенными в страну их. Но молитву действенную, чистую стяжать нельзя никому, если не приседит он Богу в правоте сердца, ибо Бог есть даяй молитву молящему, и научаяй человека разуму.

Молитва чистая, непрестанная и непрерывная. есть стена крепкая, пристанище благостное, добродетелей охрана, страстей истребление, души благоустроение, ума очищение, страждущим упокоение, плачущим утешение; молитва есть беседа с Богом, созерцание вещей невидимых, и тех, кои вожделевают их, удостоверение в истине их, сообращение с Ангелами, преуспеяние к добром, подтверждение уповаемого. Сию царицу добродетелей восприими, подвижниче, и всеми силами удержать в себе старайся, молись день и ночь, в благонастроении и расстройстве, молись со страхом и трепетом, бодренным и трезвенным умом, чтобы благоприятна была Господу молитва твоя, ибо Писание говорит: очи Господни на праведныя, и уши Его на молитву их (Пс. 33:10).

Демонов раздражает тот, кто нудит себя чисто молится

Злое забвение находит на тех, которые прежде достижения сердечной чистоты, покушаются взойти на самый верх молитвы чистой. Грозящий палкою па собак раздражает их против себя, а демонов раздражает тот, кто нудит себя чисто молится.

Чистая молитва делает человека собеседником Бога

Ничто другое так, как чистая и чуждая всего вещественного молитва, не делает человека достойным собеседником Бога и не соединяет с Ним того, кто словом молится Ему нерассеянно в духе, когда притом душа его омывается слезами, услаждается сладостью умиления и светом Духа Святаго просвещается.

Душа чистою молитвою предстоит Богу и упокоевается в Нем

Достигший постоянного внимания и умиления в молитвах своих. разорвал уже многие цепи страстей, уже обонял воню свободы духовной. Не оставь теснин истинного молитвенного пути — и достигнешь священного покоя. в блаженном бесстрастии, вне рассеянности, душа чистою молитвою предстоит Богу и упокоевается в Нем.

Занятие молитвою есть высшее занятие для ума человеческого; состояние чистоты, чуждой развлечения, доставляемое уму молитвою, есть высшее его естественное состояние; восхищение его к Богу, чему начальная причина — чистая молитва, есть состояние сверхъестественное.

Бог даст чистую молитву тому, кто молится без лености и постоянно

Будем молиться постоянно, терпеливо, настойчиво. Бог, в свое время, даст благодатную, чистую молитву тому, кто молится без лености и постоянно своею нечистою молитвою, кто не покидает малодушно молитвенного подвига, когда молитва долго не поддается ему.

Если же Господь сподобит положить тебе в основание молитвенного подвига незлобие, любовь, неосуждение ближних, милостивое извинение их, тогда с особенною легкостью и скоростью победишь противников твоих, достигнешь чистой молитвы.

Дар внимательной молитвы обыкновенно предшествуется особенными скорбями и потрясениями душевными, низводящими дух наш в глубину сознания нищеты и ничтожности своей.

Чистая молитва есть предстояние лицу Божию

Представший пред Богом просит прозрения и получает благодатное просвещение ума и сердца .