Стих пушкина молитва отче наш

Отче наш А. С. Пушкина

Старик молитвою чудесной

Молился тихо предо мной:

“Отец людей, Отец Небесный!

Да имя вечное Твое

Святится нашими сердцами;

Да придет Царствие Твое,

Твоя да будет воля с нами,

Как в небесах, так на земли.

Насущный хлеб нам ниспошли

Своею щедрою рукою;

И как прощаем мы людей,

Так нас, ничтожных пред Тобою,

Прости, Отец, Своих детей;

Не ввергни нас во искушенье,

И от лукавого прельщенья

Так он молился. Свет лампады

Мерцал впотьмах издалека,

И сердце чуяло отраду

От той молитвы старика.

Текст молитвы Господней – «Отче Наш»

Да святится имя Твое,

да приидет Царствие Твое,

да будет воля Твоя,

яко на небеси и на земли.

Хлеб наш насущный даждь нам днесь

и остави нам долги наша,

якоже и мы оставляем должником нашим;

и не введи нас во искушение,

но избави нас от лукаваго.

Да святится имя Твое;

Да приидет Царствие Твое;

да будет воля Твоя и на земле, как на небе;

Хлеб наш насущный дай нам на сей день;

И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;

И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.

Ибо Твое есть Царство и сила и слава вовеки. Аминь.

Да святится имя Твое;

да приидет Царствие Твое;

да будет воля Твоя и на земле, как на небе;

хлеб наш насущный подавай нам на каждый день;

и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему;

и не введи нас в искушение,

но избавь нас от лукавого.

qui es in caelis,

sanctificetur nomen tuum.

Adveniat regnum tuum.

Fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra.

Panem nostrum quotidianum da nobis hodie.

Et dimitte nobis debita nostra,

sicut et nos dimittimus debitoribus nostris.

Et ne nos inducas in tentationem,

sed libera nos a malo.

по-английски (католическая литургическая версия)

hallowed be thy name.

Thy kingdom come.

Thy will be done

on earth as it is in heaven.

Give us this day our daily bread,

and forgive us our trespasses,

as we forgive those who trespass against us,

and lead us not into temptation,

but deliver us from evil.

Тем, кто особенно занят и не может уделить молитве много времени, прп. Серафим Саровский дал особое правило. «Отче наш» в него также входит. Утром, днем и вечером нужно трижды прочесть «Отче наш», трижды «Богородице Дево» и один раз «Верую».

Тем, кому по разным обстоятельствам невозможно выполнять и этого малого правила, преп. Серафим советовал читать его во всяком положении: и во время занятий, и на ходьбе, и даже в постели, представляя основанием для того слова Писания: «всякий, кто призовет имя Господне, спасется».

Пушкин А.С.

Отцы пустынники и жены непорочны,

Чтоб сердцем возлетать во области заочны,

Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,

Сложили множество божественных молитв;

Но ни одна из них меня не умиляет,

Как та, которую священник повторяет

Во дни печальные великого поста;

Всех чаще мне она приходит на уста,

И падшего свежит неведомою силой:

“Владыко дней моих! Дух праздности унылой,

Любоначалия, змеи сокрытой сей,

И празднословия не дай душе моей;

Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,

Да брат мой от меня не примет осужденья,

И дух смирения, терпения, любви

И целомудрия мне в сердце оживи”.

В чужбине свято наблюдаю

Родной обычай старины:

На волю птичку выпускаю

При светлом празднике весны.

Я стал доступен утешенью;

За что на Бога мне роптать,

Когда хоть одному творенью

Я мог свободу даровать.

Местная религиозная организация православный приход Пантелеимоновского храма

г. Жуковского Московской области Московской епархии Русской Православной Церкви

При использовании материалов с сайта ссылка на Пантелеимоновский благовест обязательна

Молитва «Отче наш» (стихотворное переложение). Кто автор – А. С. Пушкин ли?

«Мнимый Пушкин» — это целая отрасль пушкиноведения. Не было в России ‘писателя, которому приписывали бы столько чужих произведений; поэтому никакой другой русский писатель не потребовал от библиографов , текстологов, редакторов , комментаторов столько труда по определению авторства , не вызвал такой обильной литературы по атрибуции принадлежащих и атетезе непринадлежащих ему произведений.

переложения молитвы «Отче наш», на протяжении десятилетий упорно приписывавшегося Пушкину. В 1901 г. В. В. Каллаш под­вел итог дискуссии в большом обзоре литературы об авторстве стихотворения!

. Но и сегодня вопрос этот не может считаться

Впервые за подписью Пушкина стихотворение было напеча­

тано в книге «Новые стихотворения Пушкина и Шавченки» (!),

изданной И. Г. Головиным в 1859 г. в Лейпциге , в качестве вось­

мого тома серии «Русска я библиотека». Этим стихотворением

книга открывалась . Вот текст его в этой публикации:

Я слышал — в келий простой

Старик молитвою чудесной

Молился — тихо предо мной:

«Отец людей, отец небесный!

Да Имя вечное Твое

Святится нашими сердцами!

Да прийдет царствие Твое!

Да будет воля Твоя с нами.

Как в небесах, так на земли

Насущный хлеб нам ниспошли

Твоею щедрою рукою’—

И как прощаем мы людей,

Так нас, ничтожных пред Тобою,

Прости, Отец, своих детей!

Не ввергни нас во искушенья!

И от лукавого прельщенья

Так он молился! Свет лампады

Мерцал чуть-чуть издалека

А сердце чаяло отрады

От той молитвы старика!

В дальнейшем стихотворение многократно іперепечатывалось

в качестве пушкинского в журналах , газетах, сборниках, даже

в собрании стихотворений Пушкина , вышедшем в 1887 г. под

редакцией П. И. Бартенева , опытного архивиста и публикатора .

З а принадлежност ь стихотворения Пушкину горой стали цер­

ковники и реакционеры, уверяя , что по стилю и художественным

достоинствам оно несомненно пушкинское. Особенно усердство­

вал литературовед профессор Н. Ф. Сумцов, противопоставля я

квазиученые филологические разборы стихотворения протестам

Н. В. Гербеля , П. А. Ефремова , С. И. Пономарева , А. С. Сувори­

на и других авторов, утверждавших , что стихотворение написа­

но очень неискусно и ‘нет никаких оснований считать его пушкин­

Действительно, атрибуция покоилас ь лишь на том, что сти­

хотворение ходило в списках іпод именем Пушкина . Улегшаяс я

было полемика вновь вспыхнула © 1898 г. в связи с тем, что из­

вестный педагог «и литературовед-популяризатор В. П. Острогор­

ский обнаружил список стихотворения — неизвестной руки и без

подписи — на отдельном листке, вложенном в альбом приятель­

ницы Пушкина , А. Н. Вульф. Острогорский опубликовал стихо­

творение ка к впервые печатаемую находку. Интере с к этой «со­

рокалетней новости» (как выразилс я П. А. Ефремов ) был подо­

грет приближавшимс я и наступившим юбилеем. В «Библиогра ­

фии произведений А. С. Пушкина и литературы о нем 1886—

1899» П. Н. Берков а и В. М. Лавров а (М.—Л., 1949) зарегистри­

ровано (на стр. 210—211) четырнадцат ь откликов на публикацию

Острогорского. Среди них была заметк а С. И. Пономарева , ука­

завшего, что стихотворение было напечатано не только до 1898,

но и до 1859 г.— именно в сборнике «Духовные стихотворения»,

изданном в качестве приложения к книге архиепископа Могилев-

ского и Мстиславского Анатолия «Вера, Надежд а и Любовь».

Сборник вышел в 1853 г., а разрешен цензурой еще в 1850 г. Сти­

хотворение напечатано здесь без подписи, без трех начальных и

пяти заключительных строк и с другими разночтениями по срав­

нению с более поздней лейпцигской публикацией.

вопроса об авторстве стихотворения. Он объявил автором соста­

вителя сборника архиепископа Анатолия . Этот иерарх в самом

деле сочинял духовные стихи и печатал их под псевдонимом

«Авдий Востоков», в его сборнике есть ря д его стихотворений,

подписанных этим псевдонимом; стихи же других поэтов подпи­

саны их именами. Если данно е стихотворение, как и некоторые

другие, оставлено без подписи — это значит, вероятно, что соста­

витель не знал, кому оно принадлежит , и, во всяком случае, не

может быть свидетельством в пользу его авторства. Дополни­

тельный же аргумент Пономарева , что он не мог сокращат ь и пе­

ределыват ь чужие стихи, а только свои,— наивен.

Особенностью печатной истории стихотворения явилось то,

что его несколько ра з заново открывали в качестве пушкинского

и печатали ка к новинку пушкиноведения. Свой обзор В. В. Кал –

л аш заключил следующими горькими словами: «Мы останови­

лись та к подробно на истории этого стихотворения « е без задней

цели. По нашему мнению, она чрезвычайно характерна дл я на­

ших ученых нравов.

Характерно все — и периодическое воскресани^ ни ня чем не

основанной легенды, ее исключительна я живучесть,— и сама я

возможност ь неоднократных открытий «сорокалетних новостей»,

и самовнушение исследователей, принявших ни с того ни с сего

плохое юношеское стихотворение начинающего поэта з а венец

зрелого творчества Пушкина , уверивших себя в этом и пытав­

шихся уверить в этом и других.

Памят ь у нас коротка.

Пройде т несколько лет, досужий журналис т найдет, быть мо­

жет, пожелтевший и запыленный листок все с тем же переложе ­

нием и указанием на Пушкина , с радостью объявит о своей на­

ходке urbi et orbi, ее напечатают и перепечатают , начнутся ком­

ментарии, возникнет цела я литература — одним словом, начнет­

ся опять все та же стара я история. Та к было уже три раза , но

на этом, вероятно, дело не остановится. »

Предсказание Каллаша сбылось. Пушкинский юбилей 1937 го­

да Государственное литературное издательство Украины ознаме ­

новало выпуском фототипического переиздания той самой книж­

ки, в ікоторой стихотворение впервые было напечатано в качестве

В. В. Каллаш не ограничился обзором блужданий вокруг во­

проса об авторстве стихотворения; он предложил и свое решение

вопроса. По его предположению, которое сам он счел вполне до­

казанным, стихотворение принадлежи т А. А. Фету. Атрибуция

сделана на основе следующих данных, предоставленных

В. В. Каллашу биографом Фет а Н. Н. Черногубовым.

В собрании Черногубов а сохранился «пожелтевший от време­

н и — по-видимому, конца 40-х или начал а 50-х годов» — листок

с текстом данного стихотворения и подписью: А. Фет. Стихотво­

рение написано и подписано не рукой Фета, но, пишет

В. В. Каллаш, «по свидетельству близких ему лиц» — это «ру­

ка мужа его сестры» 4

. «По нашему мнению,— заключае т

В. В. Каллаш,— подпись влолне решае т вопрос, та к ка к ни Фе­

ту, ни его шурину не было никаких оснований присваиват ь чу­

ж о е стихотворение, в общем очень слабое» 5

тельством авторства Фет а Калла ш считает то, что в одной из за ­

писных книже к Фет а сохранилось его рассуждение по поводу

молитвы «Отче наш», а в старости Фет написал другое перело­

жение этой молитвы («Чем дол е я живу, чем больше пере­

жил. »). При таком интересе к молитве «Отче наш» он мог ее

переложит ь и дв а раза . В. В. Калла ш приводит отрывок из пись­

ма Фета 1888 г. о том, ікак он прише л к мысли переложит ь стиха­

ми «Отче наш», и прибавляет : «Есть основания думать , что эти

слов а относятся ко второй переделке; о первой Фет

случа е или забыл, или не хотел упоминать» 6

С атрибуцией В. В. Каллаша согласился П. А. Ефремов .

Он пишет: «. Нашлось письмо А. А. Фета, который писал, что

это переложение», ему «не удалось», и приложил еще новое свое

«переложение», тоже не удавшееся»

Прошл о более полувека . Вновь привлек внимание к истории

данной атрибуции академик В. В. Виноградов. В своей книге

«Проблема авторства и теория стилей» (1961) он подробно пере­

изложил обзор В. В. Каллаша дл я иллюстрации того, «кактес ­

но связаны с узкой .психоидеологией среды и ее эстетическими

вкусами мотивы бытовой атрибуции и ка к часто на поводу у них

оказывалис ь приемы научного исследования проблемы авторст­

В. В. Виноградов чего-либо нового не внес. По поводу атрибуции

В. В. Каллаша он заметил: «Этот вывод не обоснован никакими

сопоставлениями со стилем ранних стихотворений Фета и пред­

ставляетс я сомнительным»

. Но, процитировав мнение П. А. Еф­

ремова, ‘поддержавшего ту же атрибуцию, В. В. Виноградов ни­

чего ему не противопоставил и прокомментировал его так : «Но —

это уже новая проблема , новая задача , требующа я дл я своего

решения тщательных изысканий и точных историко-документаль-

Здес ь имее т место явное недоразумение : В. В. Виноградов,

очевидно, понял П. А. Ефремов а в том смысле, что у того были

новые материалы, свидетельствующие об авторстве Фета, межд у

тем ка к П. А. Ефремо в только неряшливо изложил одно из до­

казательст в В. В. Каллаша .

Во всяком случае разобратьс я в вопросе об авторстве Фета

Письмо Фета, о котором идет речь у Каллаша и у Ефремо ­

ва,— это письмо к К. Р. (вел. кн. Константину Константиновичу)

от 20 апреля 1888 г. Фет пишет здесь, что «однажды переложил

стихами» молитву «Отче наш» , но затем, согласившись с мнением

Владимир а Соловьева , решил никогда больше не перекладыват ь

. Речь идет, несомненно, о стихотворении Фета

«Чем дол е я живу, чем больше пережил. » Слово «однажды»

скорее свидетельствует о том, что Фет действительно сдела л та ­

кой опыт лишь однократно, чем о том, что он забыл о первом

переложении или почему-то замолча л его.

Список стихотворения, о котором упоминае т Каллаш, сохра ­

нился в фонд е Н. Н. Черногубова в Отдел е рукописей Гос. биб­

лиотеки СССР им. В. И. Ленина . Он сделан неизвестной рукой.

Это не почерк И. П. Борисов а — мужа сестры Фет а и его бли­

жайшег о друга . Почерки других зятьев Фета — А. П. Матвеев а и

А. Н. Шеншина — мне неизвестны. Литературой эти лица , ка­

жется , не интересовались . Если список и восходит к бумагам Фе­

та, это еще не значит, что стихотворение написано Фетом или что

Фет приписал себе чужо е произведение: он мог сохранит ь попав­

ший к нему листок ка к курьез.

Исходя из этих соображений, в редактированном мною «Пол­

ном собрании стихотворений» Фет а (1937) я напечата л данное

стихотворение лишь в комментарии к стихотворению Фет а «Чем

дол е я живу, чем больше пережил. » с указанием: «Мы не счита­

ем авторство Фет а доказанным и поэтому не печатаем стихотво­

рения в основном тексте»

вышедшем, также под моей редакцией, в 1959 г., я не напечатал

стихотворения и в комментарии. К этому времени я наверное

знал, что оно не принадлежит Фету.

в журнала х этого периода я нашел первую публикацию интере­

сующего нас стихотворения. Оно ‘напечатано в девятом номере

«Москвитянина» за 1842 г., на страницах 1—2, под заглавием

«Молитва», с небольшими разночтениями іпо сравнению с извест­

ным уже нам текстом, с подписью: «Я. Шрк »

Кто скрываетс я за этой подписью? В словарях псевдонимов

такого криптонима нет. Если та к подписался человек, случайно

попробовавший свои силы в стихотворстве,— мы, конечно, не

узнаем его имени. Но случайных дилетантов в «Москвитянине»

обычно не печатали. Если же мы переберем фамилии и инициа­

лы тогдашних поэтов,— только один, кажется , подходит: это

П. А. Ширинский-Шихматов . Правда , после аббревиатуры

«Шрк » следуют пять точек, видимо, обозначающих число сокра­

щенных букв, межд у тем как в фамилии «Ширинский» — не во­

семь, а девят ь букв. Но типографские неточности в подобных слу­

В истории русской литературы княз ь Платон Александрович

Ширинский-Шихматов (1790—1853) менее известен, чем его

бра т Сергей. Это о последнем сказа л Пушкин в «Домик е в Ко­

ломне»: «Так писывал Шихмато в богомольный». Платон Ши­

ринский-Шихматов был еще более богомольным поэтом, чем его

брат, окончивший жизн ь монахом. По словам биографа П. Ши-

ринского, «он смотрел на перо ка к на средство прославлят ь имя

божие, распространят ь вдохновенное учение православной веры

и умилят ь сердца вечными евангельскими истинами»

ключением нескольких казенно-патриотических од все его сти­

хи — это переложения псалмов и молитв. Из них состоит его кни­

га «Опыты духовных стихотворений», вышедша я в 1825 г. Не пре­

кратил он писания стихов и в более поздние годы: в 1840 г. «вы­

шла его «Военна я песнь россиян».

Не оставивший сколько-нибудь заметного следа в истории

русской поэзии, П. А. Ширинский-Шихматов более известен в

истории русского просвещения ка к его гаситель, ка к самый ре­

акционный министр народного просвещения николаевской поры.

Чиновник министерства народного просвещения, он в 1833 г.

становится директором департамент а этого министерства, в

1842 — товарищем министра, а в 1850, в самый тяжелый дл я ли­

тературы и культуры вообще период царствования Никола я I,

назначаетс я министром народного просвещения . С издателями

«Москвитянина», профессорами Московского университета По­

годиным и Шевыревым, он находится в постоянных деловых сно­

шениях, и помещение его стихотворения в их журнал е естествен­

но, а публикация на почетном месте — на первой странице жур ­

нала — характерна дл я известного сервилизма Погодина и Ше –

вырева в отношении начальства .

Откуда могли появиться в списках стихотворения подписи

Пушкина и Фета, об этом, разумеется , можно только гадать . Имя

Фета, быт ь может , связано с тем, что Фет в 1842 г. поместил в

«Москвитянине» около полусотни стихотворений, в том числе ряд

стихов в соседних номерах журнала—8-м и 10-м. Что до Пушки­

на,— путаница могла произойти о т того, что из четырех букв

криптонима три (п, ш, к) входят в фамилию Пушкина .

Поскольку документальными данными о принадлежности

стихотворения П. А. Ширинскому-Шихматову я не располагаю,

моя атрибуция остается на уровне догадки; но, поскольку все

другие догадки решительно опровергнуты, а эт а имеет, ка к мне

представляется , значительную степень вероятности,— можно на­

деяться, что ею будет подведена черта под атрибуционной исто­

рией стихотворения, растянувшейс я на сто пятнадцат ь лет.

А вы знали что у Пушкина есть такое стихотворение?

Я слышал – в келии простой

Старик молитвою чудесной

Молился тихо предо мной:

“Отец людей, Отец Небесный!

Да имя вечное Твое

Святится нашими сердцами;

Да придет царствие Твое,

Твоя да будет воля с нами,

Как в небесах, так на земли,

Насущный хлеб нам ниспошли

Своею щедрою рукою;

И как прощаем мы людей,

Так нас, ничтожных пред Тобою,

Прости, Отец, Своих детей;

Не ввергни нас во искушенье,

И от лукавого прельщенья

Так он молился. Свет лампады,

Мерцал впотьмах издалека,

И сердце чуяло отраду

От той молитвы старика.

Много чита Пушкина, этого стихотворения я не видел. Прочитав вопрос, поискал в Сети на всякий случай. Вот что – навскидку – нашел:

Существует стихотворение: “Я слышал в келии простой. “, в нем содержится переложение молитвы Господней “Отче наш”: “Отец людей, Отец Небесный. “. Стихотворение это нередко приписывали Пушкину; приводилось оно и в известной работе митрополита Анастасия о Пушкине, сейчас у нас переизданной. Работа эта во многом замечательная, хотя и не лишена некоторых слабостей и натяжек, происходящих в основном от “благих намерений”: спрямить путь Пушкина как путь веры, представить веру Пушкина как готовое “состояние”. “Благие намерения” порой замыкают даже элементарный эстетический слух, и даже у такого глубокого и добросовестного мыслителя, как владыка Анастасий: ведь стихотворение, о котором идет речь, до крайней степени бледно и беспомощно, это вялый пересказ “своими словами” того, что предельно внятно, с Божественной простотой Божественной премудрости сказано в самой молитве; это ненужный пересказ. Пушкин не был бы Пушкиным, если бы захотел это сделать. Он мог поведать нам в стихах о своем восприятии молитвы преп. Ефрема Сирина, творения человеческого; но зачем ему перелагать молитву Господню? У него было достаточно вкуса, и он всегда знал, как говорится, где Бог, а где порог (что и есть, кстати, основа хорошего вкуса) .

Легенды появляются оттого, что Пушкин, повторяю, не изучен как художник православной культуры. Понимание его как такового существует в основном на уровне личной интуиции отдельных замечательных людей, в том числе и духовного звания. Но нет методологии такого понимания, важной для преподавания и просвещения. (В. С. Непомнящий)

Подробный анализ стихотворения, его разбор содержится в статье Каллаш В. В. О приписываемом Пушкину стихотворном переложении молитвы “Отче наш” // Puschkiniana / Сост. В. В. Каллаш. — Киев, 1902—1903. Вып. 2. — 1903. — С. 17—38. (смотрите по ссылке

Даже если это не А. С. Пушкин я Вам признательна! Прекрасная молитва в стихах.

А где и как Вы это нашли?

Въ старой записной книжкѣ поэта, безъ обозначенія времени, написано:

«Вѣчный смыслъ Молитвы Господней: такъ какъ я одинъ во вселенной сознаю Твою власть и недосягаемый идеалъ, то одинъ я раздвоенъ и долженъ уже сознательно искать хлѣба. Тѣмъ не менѣе звѣрь во мнѣ сидитъ. Дай мнѣ сегодня добыть хлѣба, но такъ какъ это идетъ рядомъ со звѣрскими искушеніями, которыхъ въ силу вѣчныхъ Твоихъ законовъ не избѣжишь, то прости безсильному, если я забылъ избавиться отъ лукавого сотвѣтственнымъ его давленію противувѣсомъ, въ видѣ надежной лѣстницы наказаній».

Въ его же бумагахъ сохранился листокъ, переписанный, по свидѣтельству близкихъ къ нему лицъ, рукой мужа его сестры, пожелтѣвшій отъ времени — повидимому, конца 40-хъ или начала 50-хъ годовъ.

На немъ написано стихотвореніе, которое много разъ приписывалось Пушкину, но подъ которымъ стоитъ подпись «А. Фетъ». Его историко-литературныя судьбы настолько интересны, что мы ниже остановимся на нихъ подробнѣе, а пока замѣтимъ, что, по нашему мнѣнію, подпись вполнѣ рѣшаетъ вопросъ, такъ какъ ни Фету, ни его шурину не было никакихъ основаній присваивать чужое стихотвореніе, въ общемъ очень слабое.